Новости о группе U2 в последнее время всё чаще связаны не с
музыкой, а с медийной активностью их лидера: "Боно стал лицом Louis
Vuiton", "Боно поехал на каннский фестиваль", "Боно примет участие в
экономическом форуме в Давосе". Не то, чтобы U2 перестали заниматься
своей "основной работой", напротив, группа активна как никогда, но
концерты и выпуск пластинок уже воспринимаются общественностью как
побочный продукт социальной активности мистера Пола Хьюсона (Paul
Hewson). Кажется, еще чуть-чуть и Боно будет баллотироваться на пост
президента Галактики или, на худой конец, выдвинет свою кандидатуру на
пост генсека ООН.
В свете происходящего, хочется поговорить о U2 именно как о музыкантах.
"Самая великая рок-группа среди ныне существующих", как нередко кличут
ирландский коллектив, проникла в поп-культуру гораздо глубже, чем
кажется, а их влияние на развитие современной музыки заходит
несоизмеримо дальше такого жанра, как стадионный рок. И хотя честно
признаются в этом разве что самые заядлые поп-рокеры, но, прямо или
косвенно, к наследию U2 сейчас обращаются самые разные категории
артистов – от рок-групп, претендующих на статус кумиров поколения, до
экспериментаторов-интровертов, от хипстеров-модников до поп-звезд со
стажем.
Пойдем по порядку. 1980 год, юные ирландцы при поддержке продюсера Стива
Лиллиуайта (Steve Lillywhite), успевшего поработать с Siouxsie
And The Banshees, записывают дебютный альбом "Boy". Как и
каждая уважающая себя группа, образовавшаяся в конце семидесятых, U2
играют пост-панк, плавно переходящий в новую волну. Да, они увлечены Joy
Division (их первый сингл даже продюсирует Мартин Хэннет (Martin
Hannett)), но вместо надрывного и тягучего мрачняка ирландские
парни играют вполне себе танцевальный бодряк. Танцевальный пост-панк?
Где-то мы уже слышали это словосочетание, причем совсем недавно. Нет,
конечно же странно было бы утверждать, что весь ультрамодный пост-панк
ревайвал произошел от U2, а не от Echo & The Bunnymen и Gang
of Four, но и влияние на эту волну ирландских "монстров" отрицать
было бы неправильно.
Похожая картина и с пост-роком. Помните фильм "Приготовьтесь, будет
громко!", где гитарист U2 Эдж (The Edge) раскрывает секрет своего
звука? "Всю эту красоту дают примочки, я просто играю один аккорд".
Опять же, не он придумал играть на примочках, а не на струнах и
извлекать из гитары этакую "стену звука", но счет гитаристов, в разное
время пробовавших подражать именно его звучанию, идёт на миллионы.
Главный жанр, где всё строится именно вокруг стены красиво звучащих
гитар – конечно же, пост-рок. Если заглянуть в историю жанра, вы увидите
там ссылки на Velvet Underground, немецкий краут-рок, группу Pub
... Читать дальше »
Перед премьерой исторической драмы «Поп»
RS встретился с композитором
фильма Алексеем Рыбниковым, чтобы поговорить о смерти,
вере и сибирском панк-роке
Пожалуй, важнейший из действующих
русских кинокомпозиторов, Алексей Рыбников в последнее время все чаще
думает о смерти.
И не столько в силу специфики профессиональных интересов - на счету
композитора
такие победы, как «Звезда
и смерть Хоакина Мурьеты» и
«Литургия оглашенных», - сколько в силу стечения обстоятельств.
Буквально за месяц до премьеры драмы Владимира Хотиненко «Поп»,
к которой Алексей написал музыку,
скончались Владислав Галкин и Юрий Степанов. Впрочем, композитор
считает, что мысли
о смерти от инфоповодов не зависят. «Как передавали, Олег Иванович
Янковский под
мою музыку ушел, - вспоминает Рыбников. - Узнаешь такое, и сразу смерть к
тебе становится
ближе. И никто не знает, что случится потом. Вот взял Юрий Степанов
такси - ему
в бок машина въехала. Раз, и нет его. В нашей жизни все отмерено - и
непонятно,
кто в девяносто лет будет играть на сцене, как Зельдин, а кто раньше
уйдет. Но по
естественному ходу жизни мы становимся, конечно, ближе к смерти. Когда
предыдущее
поколение уходит, когда умер Сергей Михалков - уже чувствуется, что все:
твое поколение
стало на рубеж и дальше нет поколения в запасе. Страшно делается».
Предсмертную записку потомкам
в виде произведения собираетесь оставить?
Вот все, что я пишу, касается вопросов жизни и смерти,
прихода в этот мир, ухода из него, смысла происходящего с точки зрения
какого-то
конкретного человека. Я имею в виду себя. Если человек к моим годам
(Рыбникову шестьдесят
пять - прим.
RS) не приходит к размышлениям о своем
существовании, его нужно пожалеть.
Вы написали музыку к фильму
«Поп». Как вы впервые столкнулись
с религиозной жизнью?
Бабушка
и мама меня с детства водили причащаться и исповедоваться - то есть до
какого-то
возраста, пока не исполнилось тринадцать-четырнадцать лет, я считал, что
это нормально
и естественно, меня за это никто не преследовал. Потом, в переходном
возрасте, начал
думать о совсем других вещах. А потом, когда принялся писать «Юнону и
Авось», резко к Церкви вернулся.
Страшно исповедоваться?
Очень! Это казнь, к которой ты готовишься,
но все равно холодным потом покрываешься. Много грехов накапливается
всяких, в которых
сознаваться стыдно.
Оторваться от всего этого возвышенного думали когда-нибудь?
Чтобы к народу быть поближе - двери менять, на машине людей подвозить?
Для себя я как-то раз письменный
стол сделал, стоял с пилой и гвоздями. А для народа у меня есть театр и
дом под
Переславлем-Залесским - когда мы в том доме жили, общаться, кроме как с
деревенскими,
не приходилось ни с кем. Душа отдыхала, когда с н
... Читать дальше »
Мумий Тролль - лучшие
мистификаторы, каких только знала российская поп-сцена. Даже в годы,
когда на них были направлены все камеры и микрофоны страны, они
умудрялись выстраивать перед собой пышную дымовую завесу. При всей
внешней открытости музыкантов никто не знал, чем они заняты в настоящий
момент, чем живут и на каком континенте в данный момент обитают. Они
заставляют орромные толпы хором повторять слова, в которых нет ни
малейшего смысла; колесят по миру с легкостью, которая естественна для
какого-нибудь Bono, но удивительна для 40-летних парней из
Владивостока, влюбляют в себя с первой улыбки. Илья Лагутенко
давно перестал характеризовать стилистику группы словом "рокапопс",
однако под это разноцветное знамя до сих пор встают музыканты младшего
поколения. Наконец, только они способны, выпустив в Штатах один за
другим три компиляции - "Comrade Ambassador" на русском языке и "Paradise
Ahead" и "Polar Bear" на английском - дать в их поддержку
турне по 40 (!) городам США, Мексики и Канады, в то время как их
ровесники "по причине кризиса" планируют туры "Красноводск -
Петропавловск-Камчатский". Похоже, на них и законы земного притяжения не
действуют.
Издательская деятельность МТ выглядит в последнее время довольно
сумбурно: если появление английских альбомов вполне объяснется
необходимостью что-то продавать во время штатовского турне, то "Редкие
земли" не объясняет вообще ничто. Предыдущий диск МТ, двойной
альбом "8", вышел почти 2 года назад. В 2009-м году Лагутенко
издал автобиографию "Книга странствий: Мой Восток", и увлеченно
рассказывал о том, что намерен в ближайшее время продолжить занятие
литературой, после чего вдруг анонсировал появление "долгожданного
нового альбома", который при ближайшем рассмотрении оказался сборником би-сайдов - то есть
собранием вещей, которые по тем или иным причинам не были опубликованы в
составе предыдущих номерных дисков, - либо реаранжированные старые
"номерные" композиции в несколько сумбурном порядке.
Впрочем, поклонники МТ уже приучены искать скрытые смыслы - даже тогда,
когда Илья прямым текстом сообщает, что никаких "посланий" на диске нет.
Ведь зачем-то группе необходимо, чтобы именно сейчас мы услышали эти
песни именно в таком порядке и виде. "Это знакомый всем "Мумий
Тролль", в котором, однако, для внимательного слушателя будет что для
себя открыть", - говорит Лагутенко, добавляя: "В ее оформлении я
использовал картину художника Жень Жи Тхеня, который мне очень нравится.
Он из КНР и пишет традиционной китайской тушью, создавая
урбанистические или очень экзотические пейзажи. Они у него состоят из
иероглифов. На обложке "Редких земель" можно прочитать слова всех песен
этого альбома, но на китайском языке. Я в этом деле старорежимный
меломан - мне интересно, чтобы на выходящем диске было нечто большее,
чем просто песни". Хорошо, примем это без дальнейших объяснений. Бол
... Читать дальше »
Эдуард
Хиль, один из трех китов советской эстрады, рассказал RS о выступлениях на секретных правительственных
дачах, любви к Тарантино и космических пришельцах
У Эдуарда Хиля, мирно живущего уже много лет в
старинном доме на берегу реки Фонтанки, последняя неделя выдалась крайне беспокойной.
«Эдуард Анатольевич не может сейчас подойти, - сообщает мне по телефону жена певца
Зоя Александровна. - Он сейчас дает интервью одному из ваших коллег, а с другим
говорит по телефону». Пожилой шансонье и раньше никогда не отказывал
журналистам, однако они нечасто пользовались этим, пока Хиль не явился к ним во
всем блеске славы «мистера Trololo». Записанный сорок четыре года назад вокализ
«Я очень рад, ведь я, наконец,
возвращаюсь домой»,
в котором иностранцы расслышали это заветное «трололо», всколыхнул все интернет-сообщество,
будто огромное болото, посреди которого неожиданно всплыл танк Первой мировой.
Даже коллеги из американской редакции RS прислали взволнованное письмо с просьбой рассказать,
кто же этот удивительный человек с обаятельной улыбкой и забавными ужимками,
изображения которого украсили кружки и майки, продающиеся в Сети.
Несмотря на
резко уплотнившийся график, Эдуард Анатольевич согласился встретиться со мной
тем же вечером. Ровно в шесть часов дверь кафе, где я ждал артиста, открылась,
и внутрь бодрой походкой вошел человек в кепке и черной куртке. Лица персонала
просияли тихой радостью, хотя Хиль сразу отказался от меню. «Я теперь всех
здесь принимаю», - сообщил он, сняв куртку и оставшись в бежевом костюме и
полосатом галстуке с искрой. Не дав мне опомниться, он сразу принялся за рассказ
о своих планах сделать новый вариант прославленного вокализа, на сей раз дуэтом
с исполнительницей отечественного кантри Мариной Капуро. «Напишем новую
аранжировку, введем туда банджо - отлично должно получиться, - Хиль говорит
энергично, слегка помахивая руками или по временам схватывая лежащий перед ним
диктофон. - Я хочу сделать из этого вокализа международный интернет-шлягер,
чтобы в каждой стране на его мотив написали песню на своем языке и пели». Но
для чего, Эдуард Анатольевич? «Мне нравится смотреть, как люди воспринимают это
произведение, как они хохочут. Я считаю, что Интернет, как электричество или телефон,
- это радость для человека. А многим кажется, что это одна бесовщина. Нашлись
какие-то коммунисты, стали ворчать: Хиль был советским знаменем, а теперь его
подруга Хилари Клинтон вбросила в общество этот материал. Какая чушь, а ведь
они еще надеются руководить этой страной!» Буквально через три минуты
начавшийся с неизбежного вокали
... Читать дальше »
